С каждым днем голос становится все громче и громче. В нездоровом состоянии я уже начал просыпаться от ее плача. Как знать, сколько еще продержусь, прежде чем полезу на стену (и перееду к бабушке).
А ведь такие непривычные впечатления были от похныкивающего свертка двух дней отроду. И кажется, такое беззащитное существо с полным отсутствием иммунитета. Поэтому с тех пор как ее привезли, больше по возможности не находился с ней в одной комнате, пытаясь обезопасить от себя (вдруг еще заикаться начнет от страха))
И так непривычно смотреть на papa. Человек, который, разумеется, следил за нами, заботился, оберегал как только мог, на моей памяти ни разу не обнимал меня и даже не сказал ни одного ласкового слова. (Я не жалуюсь, если чо!) А теперь он так нежно возится с маленьким ребенком (любопытно, что у него на руках она успокавается не хуже, чем у своей матери), да и вообще меня прямо перекрывает от вида этих родственников, которые становятся мегакавайными, так что даже, порой, отвращение проскакивает что ли.
P.S. Либо мое последнее письмо не дошло, либо кто-то во мне очень разочаровался!